– Элси, ты точно в порядке? – женщина снова провела ладонью по моей щеке. Её грубая кожа едва не царапала мою.

– Никуда я сегодня не пойду! – раздался издалека обиженный мальчишеский голосок. – Снаружи уже светло, значит, он не заберёт меня! Тебе лишь бы выгнать меня отсюда, женщина!

– Лукас! – прикрикнула незнакомка. – А ну, готовься! Помоги сестре!

– Ну, вот, – недовольно буркнул Лукас. Приближающиеся шаги показались до раздражения громкими. Кажется, он хромает. – Опять эта лентяйка ничего не хочет. А мне из-за неё страдать.

Теперь уже две пары рук поднимали меня с постели. Покорившись, я встала, но едва разогнула ноги, жуткое головокружение чуть не уложило обратно. Если бы я могла видеть, у меня потемнело бы перед глазами.

– А теперь – готовьтесь, – приказала моя новая мамочка. – Он вот-вот появится!

– Давай, Элси, – Лукас помог мне опуститься на колени и сам встал рядом.

Ощупала пол. Какой же он холодный и липкий! Кажется, хорошо притоптанная земля. Такое я видела только в очень бедных домах. В старых прогнивших бараках за рыночной площадью, да на окраинах рабочего квартала. Вот, значит, куда меня занесло! Даже в непригодной для жилья хижине, что досталась мне в наследство от матушки, пол был дощатым.

Стоп! Почему я думаю, что мы вообще на Девятом Холме? Мы можем находиться где угодно: от старой земли до параллельной реальности, как в женских романах. Хоть Совет и не одобрял подобную литературу, мы с сестрицей в юные годы часто читали её из-под полы и менялись книгами с подружками по Наставне.

Чужие ладони легли на мои виски и осторожно потянули голову вниз. Судя по более грубой коже, принадлежали они Лукасу. Острый подбородок прижался к груди, а дыхание обожгло кожу. Теплота побежала по мышцам, разгоняя кровь.

Почтенные Покровители, как не обезуметь от этой сверхчувствительности! В детстве я опрокинула на ноги бадью с кипятком, и после этого недели две вздрагивала, когда простыня или поток воздуха касались изувеченных стоп. Шрамы от ожогов запечатали на моём теле вечную память о тех днях. Теперь же похожие ощущения волокли меня в прошлое против воли. Всё было так же, как и в те ужасные дни: разве что, без боли.

Были ли те дни вообще? Была ли боль, были ли шрамы? Непривычно и странно осознавать, что моё прошлое теперь существует в отрыве от меня. У этого слепого тельца, которое, кажется, состоит из одних костей – своё прошлое и своя история.

– Приготовились? – шепнула женщина, оборвав поток мыслей.

– К чему? – произнесла едва слышно, и тут же спрятала язык за зубами, едва не прикусив кончик. Я должна знать, что от меня хотят! Должна!

Страх поднялся по позвоночнику, на мгновение парализовав. Ещё одно лишнее слово, и я себя выдам! Но, к счастью, никто не отреагировал на мимолётную реплику. Лишь Лукас пригнул мою голову сильнее, да тишина задрожала от напряжённых вздохов.

– Стой так, – пояснил Лукас. – Если зашумит в ушах – прислонись ко мне. Но не вздумай падать. Иначе будет, как в прошлый раз.

– Поняла, Элси? – подхватила женщина. Судя по тому, что её голос приблизился и заставлял пространство странно вибрировать, теперь она стояла на коленях рядом со мной. – Ты ведь не хочешь, чтобы Лукасу было больно?

Мотнула головой, пытаясь привести в порядок мысли. Вопросы копились внутри, угрожая прорваться и выбрызнуться, как гной из назревшего нарыва. Почему мы должны стоять на коленях и таращиться в пол?! Почему Лукасу должно быть больно, если я упаду?! Почтенные Покровители, что за шантаж?! Заберите меня отсюда: хоть к себе, хоть туда, откуда я явилась! Пусть это всё прекратится! Пусть…

Интересно, властны ли Покровители над этим гиблым местом? Услышат ли они меня сейчас?

Приближающиеся шаги провали тишину пульсирующими толчками. Новоиспечённая мать быстро коснулась моей руки, словно подавая знак. Потом я услышала, как ключ проворачивается в замке. Один раз, другой, третий… Грубо лязгнула щеколда, за ней – ещё одна. Что-то, зазвенев, стукнулось о дверь.

Мы заперты? Но почему?!

Скрип старых петель молнией пронёсся над головой, и по лодыжкам прокатилась холодная волна воздуха. Хлопок двери показался оглушительным. На миг моя голова опустела, отправив в никуда и нужные вопросы, и ненужные эмоции. А потом в опасной близости раздались шаги: тяжёлые и ритмичные. Кто-то деловито вышагивал перед нами. Судя по твёрдости шагов – мужчина, хорошо владеющий свои телом.

Зашуршала бумага, и что-то тяжёлое бухнулось на пол прямо передо мной. Воздух снова завибрировал, покачнув ткань моей сорочки. До чего отвратительно, когда грубый лён трётся о кожу!

– Мясо, – в уши штопором ввернулся незнакомый голос. Так оно и есть, мужчина. – Свежайшая говядина. Приготовишь своим, чтоб на малокровие больше не жаловались. Поняла?!

Отгремев, слова растаяли. Всё, что осталось – напряжённое сопение с обеих сторон. Моя новая мама. Лукас справа. И нарастающий шум, похожий на громыхание повозки, в голове.

– Поняла?! – повторил незнакомец громче. В голосе его послышалась угроза.

– Поняла, – ответила мать: твёрдо и бесстрашно. – Я приготовлю мясо для детей.

Шарканье туфель показалось зловещим. Устрашающее напряжение обручем сдавило грудь, на миг остановив сердце. Повозка в голове загрохотала громче, и я неловко пошатнулась. Но выстояла.

– Где твоя благодарность, женщина?! – раздалось ближе. Чужое дыхание, как пламя, опалило волосы у виска слева. – Сама же говорила, что для того, чтобы Покровители быстрее связались с Элси, ей нужно есть мясо!

Покровители должны со мной связаться? Этого ещё не хватало. Только неделю назад этот кошмар пережила.

– Благодарю вас, мой господин, – произнесла моя новая мать. С выдержкой, ровно и чётко. Кажется, моё состояние волновало её куда больше, чем странный тип. – Да. Ей нужно есть мясо и бывать на свежем воздухе.

– А вот этого – не жди, – отрезал мужчина. – Никто и никогда не увидит Элси, кроме… Кроме… Ты знаешь, кого. Слишком рискованно. Скажи спасибо хотя бы за то, что твой пройдоха-первенец иногда видит мир.

– Лукас не пройдоха…

– Не смей возражать, – рявкнул незнакомец, да так, что меня едва не опрокинуло звуковой волной. – Ты знаешь, на каких вы тут правах. И знаешь, что будет, если он вас выдаст. А ну, благодари!

– Благодарю вас, мой господин, – повторила мать, как заевшая патефонная пластинка. С той же ледяной интонацией и твёрдостью.

Похоже, у неё вместо нервов – металлические струны. Или шёлковые нити, о которые можно обрезать пальцы. Как же я завидовала её выдержке! Я бы давно отдала концы от страха, если бы со мной так разговаривали. Да о чём вообще говорить, если дрожу, как осиновый лист, лишь от того, что это чудовище в человеческом обличии ходит рядом!

– Благодарю вас, – передразнил Лукас недовольно. – Гааааспааааадин!